Вряд ли нужно напоминать, как удачно судьба Эминема однажды вписалась в голливудский сценарий. Однако следующая серия, найдись желающий ее экранизировать, могла бы стать не менее впечатляющей.
Новый
сценарий – отчасти "Король Лир", отчасти "Лицо со шрамом" – мог бы
опираться на альбом "Recovery", где Эминем признает свои предыдущие два
диска негодными. Сюжет разнообразят упоминания почти фатальной
передозировки, реабилитационной клиники, погибшего друга детства,
разрушенного второго брака.
"Recovery" – мощное возвращение. С
ним Eminem собрал солидную кассу, а его с Jay-Z стадионные концерты
стали большим событием в музыкальной жизни – подняв на уши Детройт и
Нью-Йорк, эти монстры рэпа заставили хватать билеты на самолет своих
поклонников от Европы до Юго-Восточной Азии. А на минувших выходных он
единственный вырвал пару наград MTV VMA из загребущих рук Lady Gaga. И
дал интервью изданию New York Post, в котором сосредоточился на
медицинских аспектах своего крутого пике.
Помнишь первую таблетку?
Я
попробовал викодин в 24 или 25. Потом пошло в ход все, в чем был
кодеин. В начале все было не всерьез, у меня и денег-то не было, чтобы
реально в этом погрязнуть. Обычно кто-то угощал. Но когда карьера пошла в
гору, зрителей стало больше, а жизнь – быстрее. Вот тогда меня и
понесло. Обычно я что-то принимал, чтобы успокоить нервы. В частности,
снотворные таблетки.
Сейчас, слушая "Encore" и "Relapse", ты ощущаешь, какое влияние наркотики оказывали на твое творчество?
Существует
отображение наркотиков на музыку. Я могу сейчас ее слушать и слышать,
насколько обсажен я был. Нет, были и песни, написанные в трезвом
состоянии. Но чем сильнее прогрессировала зависимость, как на "Encore",
тем применение наркотиков становилось очевиднее.
Какое влияние таблетки оказывали на музыку?
Они выключили мне мозг. Я не знаю, выжигают ли они клетки мозга, но я не мог думать. Я только ленился.
Ленился?
Мне
было лень вообще что-нибудь делать. Я глотал таблетки и говорил: "Да
на... писать рэп. Я хочу немножко посмотреть телевизор, поесть начос и
еще посмотреть телевизор".
Кто-то из друзей пытался тебя расшевелить?
Proof мог бы. Он всегда говорил, что думал. Но я был не готов кого-то слушать.
Разочаровал ли тебя "Relapse" так же, как и твоих поклонников?
Когда
он вышел, я не был разочарован. Я почувствовал это позже, когда я
пытался переосмыслить сделанное и понять, почему мои песни не звучат
так, как раньше. Чем дальше, тем яснее становились проблемы с этими
акцентами, которые я использовал, чтобы выделить в тексте персонажа.
Проблемы с серийными убийствами, которые всем надоели. Шутка себя
изжила.
В чем была проблема?
Я слишком уж пустился в личные откровения на "Relapse".
Что-то хорошее все же было на этом альбоме?
Хорошо
было то, что я сделал этот обязательный шаг, в противном случае я бы
никогда не записал "Recovery". Не поймите меня неправильно, я никогда не
говорил, что "Relapse" был плох. Просто новый материал намного лучше.
Музыка стала лучше из-за того, что тебе не нужны таблетки?
Когда
я стал жить в чистом трезвом уме, я снова почувствовал себя ребенком.
Все было в новинку. Я наверное говорю банальности, но это словно
родиться заново. Мне пришлось заново учиться писать тексты и читать рэп.
Это было довльно весело, так что я вдруг почувствовал, что снова
счастлив. Подзабытое ощущение.
Что оказалось нижней точкой?
Сейчас
я понимаю, что нижней точкой стала передозировка в декабре 2007-го.
Хуже всего было то, что я понимал: я слишком пристрастился к таблеткам.
После передозировки не прошло и месяца, как я снова принимал их. Сначала
я решил, что просто буду глотать их умеренно. Но это не сработало.
Через пару недель я принимал их также часто, как до передозировки. Я был
перепуган, я понял, что не могу сдерживаться. Что не знаю, как это
делать.
И что произошло?
Я наконец признал, что у меня проблема. И обратился за помощью.
Ты отправился в клинику с другими зависимыми? Или лечился приватно?
Я
делал это дома. Я сказал друзьям, что мне нужна помощь, но я не могу
ложиться в клинику, как это было в 2005-ом. Я не ставлю под сомнение их
методы, но мне они не помогли. Я не мог открыться – не чувствовал себя
своим там.
Что было не так в клинике?
Слишком
много безумия. Там все устроено на принципе анонимности, но какая у меня
может быть анонимность? В клинике я почувствовал себя персонажем
мультфильма, попавшим к живым людям. Все сразу уставились на меня. Я
подумал, что это слишком. Тогда я все еще думал, что могу
контролировать себя. "Да, наверное есть проблема со снотворным, – думал
я. – но викодин или тайленол могут помочь мне немного восстановить
силы". Я пытался как-то договориться с самим собой. Ненавидел свои
слабости, но думал, что способен ими управлять. Для меня было проблемой
сказать вслух: "Меня зовут Маршалл, и я наркоман".
Люди говорят, что "Recovery" демонстрирует силу и несвойственную тебе вообще-то зрелость. Что скажешь?
О,
да. Я здорово добавил в этом смысле за последнюю пару лет. Это не
означает, что во мне умер тот большой ребенок. Я изменился, став чистым и
победив своих демонов – по крайней мере сейчас.
Стоило оно того?
По крайней мере я снова научился читать рэп, и теперь могу это делать чистым и трезвым.
Что ты имеешь в виду, когда говоришь "снова научился"?
В
буквальном смысле. Мне действительно пришлось заново учиться писать
тексты – составлять фразы, придавать им форму. Рэп не велосипед, где
один раз научился, а потом садишься и едешь. Потребовались как
физические, так и умственные усилия. Я находился в студии и пытался
делать рэп, но он не получался умным, он не получался интересным.
Когда ты снова набрал форму?
Это
было через четыре или пять месяцев после того, как я завязал. Я впервые
почувствовал проблески чего-то правильного. Не помню что за песня это
была, зато точно помню, что я захотел заниматься этим снова.